В Таинстве Крещения верующей душе явно и реально открывается основная истина христианства: приняв Крещение, "вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе" (Кол. 3, 3-4). Эта крещальная смерть возвещает разрушение смерти Христом, а крещальное наше воскресение еще раз являет образ Воскресения Христова. Совершается глубочайшая тайна: единение человеческого и Божественного в "обновленной жизни". Благодать, подаваемая человеку в Крещении, как и в остальных Таинствах, - это плод жертвенной смерти Христа и Его Воскресения. Она сообщает человеку волю к спасению и силы, чтобы идти по этому пути, неся свой крест. И потому Крещение может и должно определяться не образно, не символически, а по существу - как смерть и воскресение. Как же мы умираем подобием Христовой смерти? И как мы воскресаем подобием Его Воскресения? И почему это - и только это - является условием вступления в новую жизнь в Нем и с Ним?
Ответ на эти вопросы мы находим в Евангелии - Христос воистину умер, но смерть Его была добровольной: "Потому любит Меня Отец, что Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее. Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее" (Ин. 10, 17-18). Церковь учит нас, что, как безгрешный, Человек Иисус Христос не был "естественным образом" подвержен смерти, что Он был полностью свободен от человеческой смертности, которая есть наша общая и неизбежная судьба. Его смерть не была вынужденной. Он умер, потому что пожелал умереть, будучи Бессмертным. И добровольность Его смерти соделала ее нашим спасением. Многие современные христиане утратили понимание смерти как события прежде всего духовного, а не физиологического. Смерть представляется как физическое явление, конец этой земной жизни, за которой следует другая, чисто духовная и нескончаемая жизнь бессмертной души. Но если мы обратимся к древнему православному пониманию этой тайны, то увидим, что здесь основной упор делается на разрушении смерти Христом, на Его победе над смертью. "Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав!" В этих словах выражена та присущая только христианам радость, столь явная в ранней Церкви и столь очевидная в наших богослужебных текстах, радость от сознания того, что смерти больше нет. "Поглощена смерть победою" (Ис. 25, 8). "Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?" (1 Кор. 15, 54-55). Ибо в христианском понимании смерть - это прежде всего духовное явление. Можно быть мертвым, еще живя на земле, и быть непричастным смерти, лежа в могиле. Смерть - это отделенность человека от жизни, то есть от Бога. Господь - единственный Податель жизни и Сама Жизнь. Смерть противоположна не бессмертию, а истинной Жизни, которая есть "свет человеков" (Ин. 1, 4).
Вот от этой истинной жизни человек волен отказаться и, таким образом, умереть так, что само его "бессмертие" станет вечной смертью. Эту Жизнь человек и отверг, отпав от Бога. Это и есть первородный грех, вселенская катастрофа, о которой мы знаем не из истории, не разумом, но посредством религиозного чувства, той таинственной внутренней веры, присущей христианину, которую не может разрушить никакой первородный грех, которая пробуждает и поддерживает в нем волю к спасению.
Итак, жизнь без Бога и есть духовная смерть, которая превращает человеческую жизнь в одиночество и страдание, наполняет ее страхом и самообманом, обращает человека в рабство греху и злобе, похоти и пустоте.
Господь наш Иисус Христос пришел, чтобы разрушить и уничтожить именно эту духовную смерть, спасти нас от нее. Земная жизнь Христа целиком и полностью соткана из Его желания спасти человека, освободить его от смерти, в которую он сам превратил свою жизнь, возлюбив себя в своей гордыне больше, чем Бога. Это желание Сына Божия и есть проявление той совершенной любви к Отцу и Его творению - человеку; это полное послушание воле Отца, отказ от которого привел человека к греху и смерти. В Его Жизни нет места смерти, потому что в ней нет желания иметь что-либо, кроме Бога, вся она - в Боге и в любви к Нему.
И потому в Его смерти нет смерти. Она - высшее проявление любви как Жизни и жизни как Любви - отнимает у смерти ее жало греха, разрушает власть сатаны над миром. Христос не уничтожает физическую смерть, поскольку Он не уничтожает этот мир, частью которого она является. Он делает несравнимо большее: наполняет ее Собой, Своей Любовью и Жизнью, превращает ее в сияющий и радостный переход - Пасху: "Ибо для меня жизнь - Христос, и смерть - приобретение" (Флп. 1, 21). Апостол Павел говорит здесь не о бессмертии своей души, но о совершенно новом значении смерти как сопребывания со Христом, смерти, ставшей в этом смертном мире зна́мением победы Спасителя. Для тех, кто верует во Христа и живет в Нем, смерти больше нет.
Крещение совершается в подобие смерти и Воскресения Христа.
Это подобие, прежде, чем оно исполнится в обряде, должно исполниться в душе человека, в его вере, в его любви. Веровать во Христа всегда означало и означает не только признавать Его, не только получать от Него, но, прежде всего, отдаться Ему. Невозможно веровать в Него и не принять Его веры, не любить Его любовью и не желать того же, чего желал Он. Ибо нет Христа вне этой веры, любви и желания. Нельзя ожидать помощи от Него, не выполняя Его заповеди любви; нельзя называть Его Господом и преклоняться перед Ним, не исполняя волю Отца Его. Мы спасены не потому, что веруем в Его сверхъестественную власть и могущество - не такой веры хочет Он от нас, - а потому, что мы принимаем всем нашим существом и делаем своим то желание, которое и есть Его Жизнь, которое заставляет Его принять Распятие и мученическую смерть, чтобы уничтожить корень ее - грех. Желать такого исполнения и осуществления нашей веры - значит желать смерти нашей "похоти плоти, похоти очей и гордости житейской" (1 Ин. 2, 16), царствующих в мире сем; это значит желать воскреснуть с Ним и в Нем для Царства Его. И наконец, невозможно знать Христа и не желать выпить ту чашу, которую Он испил, и не желать креститься тем Крещением, которым Он крестился. Именно вера наша знает, что Крещение - истинная смерть и истинное воскресение со Христом Иисусом.
Только Бог может откликнуться на это желание и исполнить его. Только Он может даровать желание нашего сердца и напитать наш разум. Где нет веры и желания, там не может быть и исполнения. Но исполнение - свободный дар Бога, Его благодать в глубочайшем смысле этого слова. Само же таинство состоит в следующем: решающий акт веры и Божественный отклик на него, исполнение веры благодатью. Только по благодати Божией мы знаем, что "эта вода есть истинно для нас и гроб, и матерь..." (святой Григорий Нисский).
Церковь - присутствие Христовой веры и любви в этом мире. У нее нет другой веры, любви и воли, кроме Его любви, Его веры, Его воли, ибо ее задача в этом мире - приобщать человека Христу. Именно поэтому Церковь и делает Крещение возможным и спасительным. Именно вера Церкви знает и желает и благодаря ей вода в купели становится для нас воистину "гробом и матерью". Церковь крестит только тех, чья будущая принадлежность к ней подтверждается личным испове́данием взрослого оглашенного или обещанием и исповеданием тех членов Церкви - родителей или восприемников, которые имеют власть предложить своего ребенка Богу и будут отвечать за его возрастание в обновленной жизни.
И егда помажется все тело, крещает его священник, права (то есть прямо) его держа́ и зря΄ща на восток, глаголя:
"Крещается раб Божий (раба Божия имярек) во имя Отца...
(одновременно с произнесением этих слов погружает крещаемого в воду).
И возводя из воды произносит: "Аминь".
Погружая во второй раз, произносит:
"И Сына..."
И возводя из купели: "Аминь".
Погружая в третий раз, произносит:
"И Святаго Духа..."
И возводя из купели: "Аминь".
"Ныне и присно, и во веки веков. Аминь".
"Аминь", которым восприемники и вместе с ними вся Церковь запечатлевают каждое из трех погружений, свидетельствует то, что мы снова видели и испытали, что Христос умер и воскрес из мертвых и с ним умерло и воскресло новое чадо Божие, чтобы стать причастником Света Невечернего. И увидев это и засвидетельствовав, мы в радости поем псалом 31:
"Блажени, ихже оставишася беззакония, и ихже прикры΄шася греси΄. Блажен муж, емуже не вменит Господь греха, ниже́ есть во усте́х его лесть..."
Псалом этот - продолжение и расширение торжественного "Аминь". Снова мы были свидетелями Божественной милости и всепрощения, воссоздания мира и человека в нем. Мы снова находимся в начале - человек воссоздан по образу и подобию Творца в новом мире, исполненном Божественной славы:
"... Веселитеся о Господе и радуйтеся, праведнии, и хва́литеся, вси правии сердцем".
