Богослужение, связанное со смертью христианина, начинается не тогда, когда человек подошел к неизбежному концу и останки его лежат в церкви в ожидании последнего церковного священнодействия и молитвословия, а родные стоят вокруг, печальные и в то же время непричастные свидетели удаления усопшего из мира живых. Нет, это богослужение начинается каждое воскресенье - в восхождении Церкви на небо, когда "всякое житейское попечение" отложено; оно начинается в каждый праздник, но глубже всего оно коренится в радости Пасхи Христовой. Можно сказать, что вся церковная жизнь - это таинство нашей смерти, потому что вся она - провозглашение Господней смерти и испове́дание Его Воскресения.
Быть христианином всегда означало и означает следующее: знать таинственной, сверхразумной, но в то же время абсолютно определенной верой, что Христос - это сама сущность и основа жизни, ибо "в Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков" (Ин. 1, 4).
Все христианские догматы суть объяснения, следствия, а не причины этой веры, ибо, "если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша" (1 Кор. 15, 14). Эта вера означает приятие Самого Христа как Жизни и Света, "ибо Жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам" (1 Ин. 1, 2). Отправной точкой христианской веры является не "верование", а любовь. Всякое верование неполно и преходяще. "Ибо мы отчасти знаем, а отчасти пророчествуем. Когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится..." (1 Кор. 13, 9-10), "и пророчества прекратятся, и язы΄ки умолкнут, и знания упразднятся", только "любовь никогда не перестает" (1 Кор. 13, 8).
Только такое приятие Христа как Жизни, общения с Ним, уверенность в Его присутствии наполняют смыслом провозглашение смерти Христовой и испове́дание Его Воскресения.
В мире сем Воскресение Христа никогда не может стать "объективным фактом". Воскресший Христос явился Марии, а та "увидела Иисуса стоящего, но не узнала, что это Иисус" (Ин. 20, 14). "После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском... А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу, но ученики не узнали, что это Иисус" (Ин. 21, 1, 4-5). И по дороге в Эммаус глаза учеников "были удержаны, так что они не узнали Его" (Лк. 24, 16). Проповедь Воскресения остается безумием в глазах мира сего. Она не сводится к дохристианским учениям о бессмертии, с которыми его часто смешивают. Смерть и для христианина остается непостижимым переходом в таинственное будущее. Великая радость, которую почувствовали ученики, увидев Воскресшего Учителя, то горение сердца, которое они испытали по дороге в Эммаус, были не от того, что им раскрылись тайны "иного мира". Это было потому, что они увидели Господа. И Он послал их проповедовать не новое учение о смерти, но покаяние и прощение грехов, новую жизнь, Царство Небесное. Они возвестили то, что знали сами: что Сам Христос и есть Жизнь Вечная, исполнение, Воскресение, Радость мира.
Церковь - это вхождение в жизнь Воскресшего Христа, обетование жизни вечной, "радость и мир в Духе Святом". Это ожидание "невечернего дня" Царства, не какого-то "иного мира", а завершение всего сущего, всей жизни во Христе. В Нем сама смерть стала актом жизни, ибо Он исполнил ее Собой, Своей любовью и светом. В Нем, по словам апостола, "все ваше: ...мир, или жизнь, или настоящее, или будущее, - все ваше. Вы же Христовы, а Христос - Божий" (2 Кор. 3, 21-23). И если христианин делает эту новую жизнь своей, своим делает это алкание и жажду Царства, своим - это ожидание Христа, если он уверен, что Христос и есть Жизнь, то сама его смерть становится таинственным актом причащения Жизни Вечной, ибо ничто уже не может отторгнуть его от любви Божией. Мы не ведаем, когда и как придет исполнение наших упований, но знаем, что все завершится во Христе, через Которого все начало быть. Мы знаем, что во Христе совершился этот великий переход, что Пасха мира началась и свет "будущего века" является нам в радости и мире Духа Святого, ибо Христос воскрес и жизнь воцарилась.